Философия как смысловедение Макарова Валерия Андреевна, студентка 1 курса, группа ТРДба-17-1б, Высшая школа туризма, индустрии гостеприимства и дизайна, missis.mark1316ma2018@yandex.ru, ФГБОУ ВПО « Российский государственный университет туризма и сервиса», Москва, Российская федерация Пожалуй, сколько бьется пульс философской мысли, сколько же существует извечная проблема определения самой философии и ее предметного содержания. Философия, которая делает предметом своего анализа буквально все, естественно, что не может обойти саму себя. Но проблема здесь осложняется тем, что даже среди самих философов нет однозначного толкования философии. Чуть ли не каждый философ, не говоря уже о комментаторах и исследователях, философию определяет по-своему, исходя из основных принципов своей философской системы. И по большому счету философы определяют не философию вообще, а свою собственную философию. Вместе с тем нужно отметить, что именно в этом и кроется решение проблемы. Дело в том, что какими разными ни были бы философские системы, тем не менее все они едины в своей основе. Основа, объединяющая их всех – это, то что они являются философскими системами. И их многообразие – это по сути многообразие единого феномена, именуемого философией. Многообразие и разнообразие философских учений не выходит и принципиально не может выйти за пределы феномена философии. При всей своей оригинальности, философский текст всегда можно отличить от художественного, исторического, естественно-научного и др. Во всех случаях сама философия остается единой. А единство самой философии обеспечивается ее единым высшим смыслом. И вот этот-то единый смысл философии необходимо выявить. Таким образом, сущность философии заключается не в различии философских учений и определений философии, а в их единстве, в понимании того высшего единого, которое в качестве основы содержится во всех них. Суть философии – в единстве ее многообразных форм, определяемом ее высшим смыслом. Именно это единство позволяет интуитивно чувствовать дух философии, ее смысл и специфику. На самом деле все философские системы объединяет то, их единым объектом исследования философии выступает смысл. Каких бы тем ни касалось философское мышление, о чем бы оно ни было, в конечном счете оно направлено на постижение смысла. Если определять что собой представляет философия по предмету исследования, то ее суть можно выразить одним словом – смысловедение. Смысл – это единственный и высший объект философии. Все философские вопросы и все философские аспекты тех или иных проблем – это вопросы о смысле. И первая особенность смысла, которая определяет и специфику философии – это его иррациональность. Смысл недосягаем для человеческого разума, он выше рациональности. Смысл сверхрационален. Он находится за пределами обычного человеческого сознания. Соответственно и философия, делающая своим объектом смысл, предстает как язык сверхсознания. Рассуждения о сверхсознательных смыслах требуют и соответствующего сознания. Поэтому к философии неправомерно подходить и рассматривать ее подобно наукам или художественным текстам, которые оперируют привычными понятиями. Философия сюрреалистична, она выходит за пределы этого мира. Философия оперирует теми феноменами, которые выходят за пределы обыденного сознания и доступны лишь тому, что можно назвать сверхсознанием. Чтобы ни существовало в мире, что бы человек ни делал, все имеет свой смысл. Весь мир в целом и все человеческое бытие охвачено и управляется смыслом. Хотим мы того или нет, мир, а вместе с ним и мир человека, есть не что иное как осуществление заложенных в нём смыслов. Смысл лежит в основе любого акта человеческой деятельности и человеческого мышления. Ведь человек не просто живет, не просто действует, не просто мыслит, но и вкладывает смыслы в свою жизнь, в свое действие и в свое мышление, которые в свою очередь управляют всей жизнью человека, его деятельностью и его мышлением. Без смысла невозможна ни жизнь вообще, ни отдельные ее проявления. Человек всегда поступает или мыслит определенным образом, именно так, как поступает или мыслит в каждом определенном случае. Исключительно только смыслы определяют то, что он поступает именно так, а не иначе. Поэтому смыслы суть основания всей человеческой деятельности и всего мышления. Человек живет жизнью монаха или, наоборот, роскошной материально обеспеченной жизнью – это предполагает наличие соответствующего смысла монашеской или роскошной жизни. Коллекционирование или воровство также предполагает свои смыслы. Человек религиозный или атеист предполагают смысл в существовании Бога или в его отсутствии. Смыслы, таким образом, образуют фундамент, основание всей жизнедеятельности человека. Основания действий и поступков человека находятся все их самих. Они запредельны. Философия же вскрывает эти скрытые основания, осмысливая их, то есть придавая им форму смысла. Философия предстает как процесс осмысления, как процесс выявления смыслов. Смыслы – это принципы бытия. Через смысл философия постигает бессмыслицу бытия, через ум – безумие мира. Философия есть осмысление бытия. Все скрытое, которое находится за пределами обычного сознания, она обнаруживает и делает достоянием сознания. Потаенное и сокровенное, хотя и очевидное, в философии становится явным и осознаваемым. Человек может утверждать, что он не видит смысла в том, что делает, не видит смысла в жизни и т. п. Но это говорит только о том, что он не осмысливает, то есть не воспринимает в виде смысла основания своей жизни. В действительности человек ничего не совершает в жизни, если не предполагает в этом смысла, причем обязательно положительного. Человек не будет учиться без предполагаемого позитивного смысла образования. Человек не будет курить, если не будет предполагать позитивный смысл в курении. Причем, интересно, что даже если человек занимается предосудительной в морально-правовом отношении деятельностью, все равно он предполагает в ней позитивный смысл. Человек никогда не будет врать и совершать насилие, если будет видеть позитивный смысл соответственно в обмане и насилии. И сколько явлений в жизни человека, ровно столько же смыслов. Но объединяющим началом всех этих смыслов выступает человеческая жизнь. Поэтому, высшим смыслом в жизни человека является смысл самой жизни. В смысле жизни фокусируются все другие имеющиеся смыслы, и эти смыслы выступают ничем иным, как сторонами, гранями смысла жизни. Исходя из этого, смысл жизни следует признать основным вопросом, основной проблемой философии. Известно, что на этом же настаивает А. Камю благодаря его широко распространенному изречению: «Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы её прожить, – значит ответить на фундаментальный вопрос философии» [1, с.24]. Но Камю идет дальше. Согласно ему, не столько смысл жизни, а сколько вопрос о том, имеет ли жизнь вообще смысл является основным вопросом философии. Он не исходит из того, что смысл в жизни существует, а наличие положительного смысла в жизни у него также находится под сомнением. Если есть положительный смысл, значит, жить стоит, если его нет, то жизнь не стоит того, чтобы ее прожить. Иначе говоря, мысль Камю восходит к шекспировскому «быть или не быть?», к вопросу жить или не жить. В этом своем изречении Камю помимо прочего дает формулировку самой философской проблемы, с которой человек сталкивается в жизни независимо от рода и характера деятельности. Когда человек действительно решает философские проблемы в практической жизни? Только в случае, когда от решения этой проблемы зависит реальное бытие человека и он оказывается перед выбором, исходящим из вопроса: стоит ли? Действительно, в жизни лишь вопрос стоит ли что-либо делать или не стоит, имеет философское содержание. Эта проблема – пересечение философии и практической жизни. Она есть практическая проблема философии и философская проблема практической жизни. Если подобного вопроса в жизни не возникает – значит, человек в жизни с философией не соприкасается. И если в философии он не возникает – значит, эта философия не соприкасается с жизнью, отрывается от нее и является абстрактно-отвлеченной, сугубо теоретической. Смысл, который становится предметом философии, предопределяет все особенности существования философии, ее отличие от науки. Наука существует на основе мышления, результатом которого выступает знание. Наука развивается путем накопления и наращивания знаний. Наука утверждается, таким образом, через мышление. Мышление – это основа существования науки. Философия как феномен человеческого сознания, разумеется, не исключает мышления. Но философия противопоставляет научному мышлению свое, философское мышление. А оно имеет принципиально другое содержание. Философское мышление, равно как и сама философия, утверждается на ином. Их основа – сомнение. Философия, соответственно и философский подход, начинаются с сомнения, с недоверия. Всякая научная деятельность начинается с принятия аксиом и теорий науки и осуществляется как процесс построения логических выводов на их основе. Философия начинается с непринятия мира, которое, как говорил Н. Бердяев, есть первый метафизический крик человека. Философское мышление строится не на аксиомах, а на сомнении. Философское мышление – это не мышление, развивающее существующие знания, а мышление, развивающее и углубляющее сомнение. Философское мышление – это сомневающееся мышление, и на что бы оно ни бросало свой взор, то мгновенно охватывается сомнением. Конечно, сомнение – это не самоцель философии. Есть сомнение и есть сомнение как средство ради чего-то другого. И в философии сомнение есть только инструмент. Сомнение в философии – это способ постижения смысла. Дело в том, что логическое мышление не приближает к смыслу так, как это делает сомнение. Можно построить целую теорию какого-либо явления, но она будет детским лепетом в вопросе постижения его смысла по сравнению с сомнением в каком-либо непринципиальном вопросе в установившемся представлении на это явление. Логическая теория может содержать мысль, знание, информацию, но не смысл. Смысл всегда находится за пределами логики и мышления и потому он недоступен для них. Только сомнение позволяет выйти за пределы окостеневшей логики мышления и окунуться в сферу непосредственных смыслов. Философское сомнение всегда стремится разрушить устоявшиеся стереотипы ради обретения смысла. Если мысль постигается мышлением, то смысл – сомнением. Сомнение – это также акт мышления, но это такой акт мышления, который выводит за пределы мышления. И смысл, и сомнение обитают по ту сторону от мышления, потому они адекватны друг другу. Сомнение – средство постижения смысла. Достигнув смысла, который представляет собой истину в последней инстанции, сомнение изживает себя и прекращается. На место исчерпавшемуся сомнению приходит осмысление. А осмысление в свою очередь исключает всякое сомнение и не оставляет место спору. Поэтому идеал философии – разработать все вопросы так, чтобы их решение было очевидным и понятным и не вызывало никакого сомнения. Есть одна интересная поговорка, подчеркивающая значимость сомнения: «Кто знает: мудрец или глупец? Глупец. Мудрец во всем сомневается». Действительно, умение сомневаться – это первое, что отличает мудреца. Неслучайно и Р. Декарт выделил сомнение в качестве признака самого мышления. Согласно ему, сомневаться и значит мыслить. Я сомневаюсь, следовательно, я мыслю, – утверждает Декарт. Сомнение – это качество глубокого мышления. Вместе с тем, можно сказать, что сомнение – это то, что и отличает глубокого, серьезного человека. Одно из проявлений интеллигентности человека в том и состоит, что он сомневается и прежде всего сомневается в себе. Человек примитивный, неразвитый, как правило, отличается своей самоуверенностью. Но развитый самокритичен и скептичен. Его скептицизм есть выражение его осмысленного глубокого бытия. Неразвитый скептичен по отношению к другим, но уверен в себе. Развитый же, интеллегентный человек, тоже сомневается в других, но в других он сомневается, ибо сомневается прежде всего в себе. Поскольку человеческая жизнь всегда предполагает свои основания, постольку в ней всегда есть смысл, на который устремлено философское сомнение. Но в одном случае он является положительным, в другом – отрицательным. Когда человек не осмысливает, не осознает эти основания, на место смысла становится абсурд. Абсурд – это то, что противостоит смыслу, его полная противоположность. Хотя по существу смысл и абсурд – одно и то же. И то и другое – за пределами разума. Смысл абсурден, а осмысливается то, что в своей основе абсурдно. Сама жизнь не подчиняется законам разума, потому она абсурдна в своей основе. Абсурд первичен в жизни, а человеческое осмысление, каким бы оно ни было, вторично. Жизнь, как и всякий смысл в ней, сверхразумна, а, значит, абсурдна. Поэтому с точки зрения разума, как говорил А. Камю, человек есть абсурдный человек, ибо он не руководствуется в своей жизни разумом. Абсурден человек и все, что существует в человеческом мире, и в то же время абсурден и мир. А потому абсурд — это единственное, что связывает человека с миром. «Абсурд, – говорит А. Камю, – скрепляет их так прочно, как умеет приковывать одно живое существо к другому только ненависть» [1, с.34]. Однако смысл абсурден лишь по отношению к человеческому разуму, но не к самому человеку. Абсурд – это неосознанный смысл. Смысл же – это основание человеческой жизни, выраженное в форме позитивного смысла. Если же это основание не постигается, не осмысливается, то человек невольно попадает под власть отрицательного по отношению к нему смысла, который предстает перед ним в форме абсурда. Позитивность – это черта смысла для человека, негативность – черта абсурда. Абсурд – это и есть отрицательный смысл. Абсурд – это бессмыслица не в том плане, что он вообще не содержит смысл, а в том плане, что противостоит положительному смыслу. Абсурд – это безумие с точки зрения ума и его оснований, которые для человека всегда имеют положительное значение. Поэтому чем меньше человек осмысливает свою жизнь, тем больше в его жизни абсурда. Но чем больше человек осмысливает свою жизнь, тем менее в его жизни присутствует абсурд как отрицательный смысл. Даже самая бессмысленная деятельность при осмыслении может обрести положительный смысл. Мифологический Сизиф объективно выполняет бессмысленную работу, когда без конца поднимает камень на гору, с которой тот каждый раз катится вниз. Налицо абсурд. Но если в этой деятельности увидеть способ воспитания характера и закаливания воли, то и она тут же обретет положительный смысл. Смысл постигается сомнением посредством вопрошания. Вопрошание есть реализация сомнения. И в этом смысле, как говорит М. Хайдеггер, «метафизика есть вопрошание, в котором мы пытаемся охватить своими вопросами совокупное целое сущего и спрашиваем о нем так, что сами, спрашивающие, оказываемся поставлены под вопрос» [2, с.122]. Любое утверждение философия преобразует в вопрошение и там, где обычно стоят точки, а тем более восклицательные знаки, философия ставит вопросительные знаки. Философия есть вопрошание, а вопрошание есть вопрошание бытия, вопрошание судьбы. Поэтому философия оборачивается пророчеством, предвидением будущего. Философское вопрошание – это вопрошание о смысле. Другие вопросы — это вопросы о фактах, информации и теоретических выводах. Они не затрачивают смысл, потому не содержат сомнение. Философский вопрос содержит сомнение о смысле, сомнение о бытии, чтобы постичь смысл и бытие. Если обычный вопрос связан с выяснением неизвестного, то философский вопрос зачастую проблематизирует очевидное. Философ задумывается нередко о том, что уже хорошо известно. Но при этом его интерес направлен не на само очевидное, а на его смысл. Над чем бы ни думал философ, будь то известное или неизвестное, его интересует только смысл. А смысл как известного, так и неизвестного в одинаковой мере, как правило, человеческим сознанием неизведан. Поэтому философские вопросы являются вечными. Очевидно, сколько существует человеческое сознание, столько же существуют вопросы, подобные вопросу о том, что было в начале: курица или яйцо. Ответить на эти вопросы, опираясь только на логику нельзя. Логика здесь бессильна, ибо эти вопросы смысловые, а значит, выходят за пределы логики. Интересно, что можно даже дать ответ на подобный вопрос, но из этого не следует, что этот вопрос перестанет существовать. Любой ответ на философский вопрос, даже самый глубокий, не в силах полностью исчерпать его. Ответ всегда в лучшем случае определит какой-то определенный смысл, но не смысл в принципе. Всякий логический ответ является односторонним, в то время как смысл всегда универсален. Поэтому философские вопросы требуют универсального системного подхода к себе. В этом плане философские вопросы подобны загадкам, которые требуют всегда смыслового подхода. Загадки – это и есть, собственно говоря, философские вопросы, ибо смысловой подход, который они предполагают, равнозначен подходу философскому. Подлинная загадка философична, так как для выявления известного и очевидного она дает парадоксальные подсказки, связать которые можно только путем философского осмысления. Если в обычном вопросе любой предмет предстает односторонне, то в загадке – в некой универсальности и системности. Этим отличается философский вопрос от обычного. Осмысление, придание смысла бытию, есть суть философии. Но осмысление — это процесс, который не может установить окончательный смысл на все случаи жизни и на все времена. В каждом случае и в каждое время нужно говорить о своем смысле. Поэтому философия не может быть отвлеченной подобно науке, а чтобы выявлять каждый раз свой смысл, она не должна прекращать процесс осмысления. Иначе говоря, философия не устанавливает окончательный результат как наука, а осуществляется как постоянный процесс. Осмысливание может завершиться в философии только по отношению к отдельному случаю, но в принципе осмысление – это постоянно осуществляющийся процесс. Философия существует, пока протекает процесс осмысления. Ни в какой другой форме, кроме как процесса осмысления философия не существует. Формой существования науки выступает знание, формой существования философии – процесс осмысления, процесс осознавания. Философия принципиально не знаниевый, а процессуальный характер. М. Хайдеггер высказывает на первый взгляд простую и даже кажущуюся банальной, но на самом деле чрезвычайно глубокую мысль: «Философия есть философствование» [2, с.218]. Тем самым Хайдеггер процессуальность возводит в ранг сущностного признака философии. Философствование как процесс осмысления и есть то, что от науки. Поэтому философия принципиально не может быть в теоретической форме. Она может содержать отдельные теоретические положения, отдельные знания, но в целом, философия должна выражаться в том же виде, в каком осуществляется, то есть в виде философствования. В науке процесс мышления остается за пределами самой науки, ибо в науке представлен лишь готовый результат процесса мышления, каковым выступают знания теории. В философии же сам процесс философствования, сам процесс осознания и есть готовый результат. И ни в каких иных результатах философия не нуждается. Литература 1. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. М., 1990 2. Хайдеггер М. Основные понятия метафизики. // Вопросы философии, 1989, № 9